Дороги Америки полыхали огнём, а страны, какой она была прежде, больше не существовало. Гражданская война разорвала её на части, и теперь Объединённые силы Запада — альянс Калифорнии и Техаса — стремительно приближались к самому сердцу власти. Вашингтон, окружённый баррикадами, был на грани падения. Белый дом превратился в осаждённую крепость, а президент, некогда главный человек страны, теперь выглядел скорее как приговорённый, ожидающий неизбежного конца.В это время четверо журналистов — двое опытных военных корреспондентов, пожилой ветеран журналистики и совсем юная, но амбициозная девушка-фотограф — собрались в Нью-Йорке с одной единственной целью: добраться до Вашингтона и взять интервью у президента, прежде чем он либо сдастся, либо будет убит. Это был их шанс зафиксировать историю такой, какой её больше никогда не увидит мир.Путь обещал быть смертельно опасным. Большие дороги давно контролировались войсками, мятежниками и мародёрами. Поезда не ходили, а полёты были практически невозможны. Но журналисты, привыкшие к риску, нашли способ добраться до столицы: на броневике, переделанном из армейского грузовика.Они двигались через руины Америки, минуя разрушенные города и пустынные дороги, заваленные сгоревшими машинами. Им пришлось пройти через зону, контролируемую партизанами, выдать себя за беженцев, скрываться от дронов, и даже вступить в перестрелку, когда мародёры попытались их ограбить.С каждым километром дорога становилась всё тяжелее. Они видели, как солдаты расстреливали пленных, как мирные жители дрались за последние крохи еды, как целые города превращались в безжизненные пустыни. Эта война давно вышла за рамки политики — она стала хаосом, в котором каждый выживал, как мог.Когда они, наконец, добрались до Вашингтона, город уже был наполовину разрушен. На улицах шли уличные бои, а правительственные здания горели. Пробравшись к Белому дому через тоннели, которые им показал один из последних оставшихся верных правительству солдат, они увидели президента — осунувшегося, с красными от усталости глазами. Он был вооружён, но больше напоминал обречённого человека, чем лидера нации.